Другой философ — Лао-цзы, его современник, создал целую «философию праздности»: он призывал всех вернуться к природе, к естественному состоянию и проповедовал «недеяние». Это означало, что надо отрешиться от общества и заниматься внутренним совершенствованием. Сам Лао-цзы, видимо, был отшельником, потому что о нем почти ничего не известно и легенды трудно отделить от были. Свою главную книгу он якобы отдал стражнику на границе, а потом отправился куда-то на запад. Надо сказать, что в Древнем Китае у него нашлось много последователей, особенно среди интеллигенции. Государственной религией философию Лао-цзы не сделали. И правильно: что же это за государство, в котором все вернутся к природе и будут погружаться в свою душу? А работать кому? «Колесницы и лодки не надо использовать… Пусть народ снова начнет плести узелки и употреблять их вместо письмен… Пусть люди до самой старости и смерти не посещают друг друга». Разумеется, многие сторонники Лао-цзы понимали, что следовать таким призывам невозможно. Поэтому на службе они оставались ревностными конфуцианцами и тщательно исполняли свои обязанности, а на досуге предавались «недеянию», то есть совершали прогулки в горы или сидели в саду, размышляя и восхищаясь красотой природы. Как видишь, в Древнем Китае каждый развлекался по-своему: одни смотрели бои сверчков, другие бездельничали, делая вид, что свободны от всяких обязанностей. В любом случае досуг помогал людям как-то сгладить слишком жесткие конфуцианские нормы поведения, компенсировать запретные эмоции и хоть на время забыть о том, что они почтительные сыновья и верные подданные императора.